Реферат: Политическая эволюция стран Востока
Реферат: Политическая эволюция стран Востока
Политическая
эволюция стран Востока
План
1. Становление
колониальной системы
2. Французский
колониализм
3. Колониальная система и формы освободительной
войны
1. Становление колониальной системы
Страны Востока на протяжении трех веков Нового времени (XVI-XIX вв.) пережили довольно
мучительный переход от доминирующего положения в мировой истории до статуса
стороны подчиненной, во всяком случае, уступающей и обороняющейся. В начале
этого периода, в XVI-XVII вв., они были заняты, в основном, своими внутренними проблемами и
не уделяли Западу достаточного внимания. Япония, Китай, Индия и их ближайшие
соседи слишком далеко отстояли от Европы и поэтому не очень были обеспокоены
первыми экспедициями Васко да Гамы в 1498-1502 гг. на запад Индии и созданием
Аффонсу д'Албукерки в 1509-1515 гг. цепи опорных баз от острова Сокотра к югу
от Йемена до Маллаккского полуострова. Даже мусульмане, ближе и лучше других
успевшие узнать к тому времени иберийских конкистадоров, были уверены в своем
военном и прочем превосходстве над «неверными», особенно шедшие тогда от победы
к победе османы.
В Японии, где консолидация феодализма выразилась в окончательном
торжестве в XVI в. сёгуната, жесткая централизация власти с подавлением свободы
крестьян и горожан сопровождалась поначалу тенденцией к внешней экспансии,
особенно против К эреи в конце XVI в. Появившиеся здесь португальские (в 1542г.) и
испанские (в 1584 г.) торговцы, не вызвавшие особого интереса, стали объектом
более пристального внимания, когда они занялись в конце XVI в. миссионерской
деятельностью и тем более работорговлей. Первый сёгун из династии Токугава
ограничился лишь тем, что противопоставил португальцам и испанцам прибывших в 1600 г. голландцев и англичан, заключив с ними более льготные соглашения. Попытка испанцев в 1611 г. с помощью военного флота Испании изгнать голландцев и англичан окончилась неудачей. В 1614 г. христианство в Японии было запрещено (хотя его уже приняли многие феодалы на о. Кюсю,
ввозившие из Европы оружие). В 1634 г. из страны были высланы все испанцы, в 1638 г. — все португальцы. Исключение сделали лишь для голландцев, помогавших сегуну подавить
крестьянское восстание в 1637-1638 гг., но и то при условии ограничения их
торговли территорией небольшого островка близ Нагасаки, под надзором чиновников
сегуна и при запрещении всякой религиозной пропаганды. Еще раньше, в 1636 г., всем японцам было запрещено под угрозой смерти покидать родину и строить большие корабли,
пригодные для дальнего плавания. Наступила эпоха «закрытого государства», т.е.
изоляции страны от внешнего мира, продолжавшаяся до 1854 г. За это время в Японии появлялись только голландцы и китайские купцы.
Тем не менее в Японии тайно следили за ходом международных событий
и, собирая сведения об иностранных государствах, были в курсе дел в мире.
Утверждение России на Сахалине и Курилах привело к попыткам русских «открыть»
Японию. Все они были неудачны, начиная с экспедиции Беринга в 1739 г. и кончая экспедицией Головнина в 1809 — 1813 гг. Сегуны старались максимально
законсервировать феодальные порядки. Лучшим средством при этом они считали
самоизоляцию страны. Даже потерпевшие крушение японские моряки, заброшенные
бурей в другие страны, навсегда лишались права вернуться на родину. В основном
так продолжалось вплоть до свержения сёгуната Токугава и «реставрации Мэйдзи» в
1868 г.
Сосед Японии — крупнейшее государство мира Китай — переживал в XVI-XVII вв. болезненный поворот
в своей истории. Правившая с 1368 г. династия Мин фактически передоверила
управление временщикам, при которых процветали коррупция, казнокрадство и
фаворитизм. Почти два века борьбы оппозиции (XV-XVI вв.) закончились
неудачей. Упадком экономики и феодальной реакцией, задавившей живую мысль в
стране, воспользовались маньчжуры. Их племена, занимавшие северо-восток Китая,
были данниками династии Мин, находились на более низком, чем китайцы, уровне
развития, но их князья байлэ, накопив значительные богатства, рабов и большой
боевой опыт (они без конца воевали друг с другом), чрезвычайно усилились.
Наиболее одаренный из байлэ Нурхаци постепенно сплотил всех маньчжуров, создал
мощную единую армию взамен крупных соединений, чрезвычайно боеспособную
благодаря суровой дисциплине, непререкаемой иерархии воинских званий, кровным
узам племенного единства и отличному вооружению. Провозгласив независимость в 1616 г., Нурхаци в 1618 г. начал войну с Китаем.
Война, в ходе которой маньчжуры покорили также Корею, Монголию и
Тайвань, длилась до 1683 г. Эти 65 лет включают также великую крестьянскую
войну 1628-1645 гг., свергнувшую династию Мин, измену минской аристократии,
фактически сомкнувшейся с маньчжурами и признавшей их власть ради подавления
совместно с ними возмущения низов собственного народа. Начавшая править в 1644 г. династия Цин представляла элиту маньчжуров (потомков Нурхаци) и первые 40 лет продолжала самыми
кровавыми методами подавлять сопротивление китайцев, превращая в кладбища целые
города (например, Янчжоу, где было вырезано, по свидетельствам очевидцев, до
800 тыс. человек).
Разорением Китая пытались воспользоваться голландцы, англичане,
французы, развернувшие к концу XVII в. оживленную торговлю в приморских городах на
юге Китая, где все приобреталось по крайне низкой цене и сбывалось в Европе по
высоким ценам. Однако цинские императоры вскоре последовали примеру Японии и
стали ограничивать деятельность иностранцев. В 1724 г. была запрещена проповедь христианства, а миссионеры высланы из страны. В 1757 г. все порты Китая были закрыты для иностранной торговли, кроме Кантона и захваченного португальцами
Макао. Опасаясь усиления городов, ставших центрами антиманьчжурского
сопротивления, цинские правители тормозили развитие торговли и ремесел,
препятствовали внешней торговле и даже строительству торговых кораблей.
Монопольные компании под жестким контролем цинской бюрократии вели торговлю по
специальным разрешениям (купцы из Шаньси — с Россией и Средней Азией, кантонцы
— с британской Ост-Индской компанией). Торговцы были связаны с ростовщиками и с
верхушкой бюрократии. Вместе с тем Цины, во многом унаследовав старые образцы
китайской монархии, еще более усугубили ее жестокость, максимально использовав
принципы конфуцианства (покорность сына отцу, подданных — правителю и т.п.) для
регламентации жизни китайцев, их подчинения и приниженности.
Сложная социальная иерархия общества была доведена маньчжурами до
апогея. В1727 г. императорским указом был закреплен, в соответствии с
маньчжурскими обычаями, институт рабства. Даже гарем богдыхана был строго
иерархизирован, насчитывая 3 главных наложницы, 9 наложниц второго разряда, 27
— третьего, 81 — четвертого. Уголовное законодательство насчитывало 2 759
составов преступления, из которых более 1 тысячи карались смертью.
Деспотическая система власти, связанная с постоянными унижениями (пытками,
избиением палками, бритьем головы и ношением косы мужчинами в знак покорности
маньчжурам), способствовала постоянному недовольству и скрытому возмущению
народа, периодически прорывавшемуся наружу во время восстаний. Но, в основном,
возмущение копилось исподволь, особенно — в тайных обществах, нередко
включавших в свои члены целые сообщества, охватывавшие целые деревни,
корпорации купцов и ремесленников. Возникшие еще в эпоху господства монголов в XIII в., эти общества
размножились после захвата страны маньчжурами. Все эти общества— «Белый лотос»,
«Триада» (т.е. общество неба, земли и человека), «Кулак во имя мира и
справедливости» и другие — были особенно сильны в приморских городах, где
возглавлялись купцами. Члены обществ, связанные суровой дисциплиной, моралью
самоотречения, фанатичной верой в свое дело, играли огромную роль не только в
антиманьчжурских выступлениях, но и в деле сплочения соотечественников за
рубежом, укрепления их связей с родиной и родственниками на чужбине. Эмиграция
китайцев, прежде всего в соседние страны, сыграла значительную роль и в
распространении идеологии конфуцианства, культа предков и других особенностей
духовной культуры китайцев, и в определенном пиитете окружающих народов перед
Китаем. Тем более, что многие из тех стран, куда они уезжали (Бирма, Вьетнам,
Сиам, Корея, Монголия, Тибет, Кашгария, ныне называющаяся Синьцзян), либо
периодически присоединялись к Китаю, либо попадали под его протекторат, либо
вынуждены были вступать с ним в различного рода неравноправные отношения.
Своеобразны были отношения Китая с Россией. В 1689 г. в Нерчинске был подписан первый русско-китайский договор о границе и торговле. По Кяхтинскому
договору 1728 г., т.е. через 4 года после изгнания западных миссионеров из
Китая,
Россия, упрочив отношения с ним путем территориальных уступок,
добилась права держать в Пекине духовную православную миссию, которая на деле
выполняла функции и дипломатического, и торгового представительства. В конце XVIII в. между Россией и
Китаем возник новый конфликт из-за попыток богдыхана подчинить своему влиянию
калмыков, откочевавших в приволжские земли из Джунгарского ханства, с которым
маньчжуры вели борьбу с XVII в. Попытка была пресечена русскими, после чего
китайцы даже перестали пускать калмыков в Тибет на поклонение святыням Лхасы.
После уничтожения армиями богдыхана Джунгарского ханства в трех походах
1755-1757 гг., китайцы (верхние маньчжуры) поделили его на Внутреннюю (южную) и
Внешнюю (северную) Монголию, причем прервали ранее имевшие место прямые
экономические связи монголов с Россией. Эти связи были восстановлены лишь через
100 с лишним лет, после заключения русско-китайских договоров 1860 г. и 1881 г. Но к тому времени закрепившиеся в Монголии китайские купцы, опираясь на помощь
маньчжурских властей и солидную финансовую и коммерческую поддержку английских,
японских и американских фирм, смогли в конечном итоге закрепить за собой
преобладание в Монголии.
Насильственное «открытие» Китая Западом произошло после поражения
Китая в первой «опиумной» войне 1840-1842 гг. Англичане отняли у него остров
Гонконг, заставили его открыть для иностранной торговли, кроме Кантона, еще 4
порта и добились от богдыхана права экстерриториальности, свободы торговли и
многих других уступок. В 1844 г. США и Франция добились от Китая таких же
уступок в свою пользу. Все это подрывало взаимовыгодную русско-китайскую
торговлю ввиду резкого роста конкуренции со стороны держав Запада. Желая
противопоставить Россию ее соперникам, китайцы заключили с ней договор 1851 г., предоставивший русским купцам значительные привилегии.
Потрясшим весь Китай восстанием тайпинов в 1851-1864 гг. Англия, Франция
и США воспользовались для дальнейшего укрепления своих позиций и для
фактического подчинения маньчжурских правителей, после войн 1856-1858 гг. и 1860 г. убедившихся, наконец, в полной беспомощности их средневековой армии перед оснащенными
новейшей техникой войсками западных империалистов. К тому же, тогда с особой
остротой встала угроза распада государства. Наиболее ярко это проявилось в
западном Китае, где дунгане и другие мусульмане к 1864 г. создали ряд небольших государств. В 1867 г. всю Кашгарию (Синьцзян) объединил под своей
властью таджик Якуб-бек, сановник хана Коканда. Особо опасным было то, что
Якуб-бек, ориентируясь на Англию, заключил с ней в 1874 г. торговый договор и по указке англичан получил от османского султана титул эмира, оружие и
военных инструкторов. В государстве Якуб-бека (Джеты-шаар, т.е. «Семиградье»)
господствовали законы шариата и огромным влиянием пользовались «ходжи», потомки
туркестанских дервишей, руководивших целым рядом антиманьчжурских восстаний с 1758 г. по 1847 г. Однако после смерти Якуб-бека в 1877 г. в верхах Джеты-шаара началась борьба за
власть. Воспользовавшись ею, цинское правительство сумело ликвидировать
Джеты-шаар в 1878 г.
Тем не менее Китай стал фактически полуколонией западных держав
ввиду предательского поведения маньчжурского чиновничества и династии Цинов,
искавших спасения от собственного народа в прислужничестве империалистам.
Последнее официальное сопротивление Западу — война Китая с Францией в 1884-1885
гг. Потерпев в ней поражение, Китай вынужден был отказаться от формального
суверенитета над Вьетнамом, ставшим объектом колониальных вожделений Франции.
Следующей неудачей Цинов стала Японо-китайская война 1894-1895 гг. Япония,
нашедшая после 1868 г. выход из своих внутренних трудностей во внешней
экспансии, с 1874 г. пыталась осуществить захваты в Китае и формально
подвластной ему Корее. Начав войну, японцы достигли всего, чего хотели:
захватили Тайвань и острова Пэнхуледао, наложили на Китай контрибуцию, сделали
Корею формально независимой от Китая (т.е. беззащитной перед японской
экспансией). Это поражение явилось поводом для нового нажима Запада на Китай:
цинское правительство вынуждено было пойти на ряд кабальных займов, на
предоставление Англии, Франции, Германии, США, а также России и включившейся в
«концерн держав» Японии концессий на строительство железных дорог и «аренду»
ряда территорий. Засилье держав, произвол иностранцев и миссионеров, как и
последствия понесенных Китаем поражений явились главной причиной восстания
1899-1901 гг., совместно подавленного войсками хозяйничавших в Китае держав, а
также примкнувших к ним Австро-Венгрии и Италии. Полуколониальный статус Китая
был тем самым окончательно закреплен.
В полуколонию превращен был также и Иран. В XVI в. это было
могущественное государство Сефевидов, которое охватывало, помимо Ирана,
Азербайджан, Армению, Грузию, часть Афганистана и Средней Азии. За обладание
всем Кавказом, Курдистаном и Ираком шла ожесточенная борьба Сефевидов с
Османской империей. Однако уже в XVI в. мощь Сефевидов была подорвана как вследствие
экономического упадка, так и постоянных восстаний порабощенных народов.
Движение восставших афганцев, нараставшее с 1709 г., привело к захвату ими столицы державы — Исфагана. Возглавивший с 1726 г. борьбу против афганцев и вторгшихся в 1723 г. османов хорасанский туркмен Надир, из племени
афшар, сумел не только изгнать завоевателей, но и возродить Иран как великую
азиатскую империю, включив в него весь Афганистан, часть Индии, Средней Азии и
Закавказья. Однако после гибели Надир-шаха в 1747 г. его империя распалась. Неиранские области, в основном, пошли самостоятельным путем развития,
а в Иран, охваченный междоусобицами феодалов, с 1763 г. начинают проникать англичане и голландцы, получившие права экстерриториальности, беспошлинной
торговли и создания своих вооруженных факторий, а фактически, военных крепостей
в ряде пунктов Персидского залива.
Пришедшая к власти в 1794 г. династия Каджаров правила жесточайшими методами, нередко уродуя и ослепляя население целых городов, угоняя в
рабство жителей неиранских областей, а также устраивая в них резню и погромы,
как это было в 1795-1797 гг. в Грузии, Азербайджане и Армении. В дальнейшем
Иран, в основном на территории этих стран, вел две войны с Россией (в 1804-1813
гг. и 1826-1828 гг.), окончившиеся для него неудачно. Одновременно наблюдалось
интенсивное проникновение в Иран англичан, которые, подкупая буквально всех,
«от шаха до погонщика верблюдов», заключили в 1801 г. с Ираном новый договор, еще больше расширивший и укрепивший их позиции в Иране и позволивший
использовать эту страну как орудие давления и на Россию, и на Францию, и на
Афганистан (мешавший Англии «осваивать» Индию). А по договору 1814 г. Англия прямо вмешивалась в отношения Ирана с соседями, предоставляя ему 150 тыс. фунтов в
случае войны с Россией или Францией и обязывая его воевать с афганцами в случае
их нападения на «британскую» Индию.
В дальнейшем, однако, в борьбе России и Англии за влияние на Иран
верх стала брать Россия. Тем не менее англичанам удалось сохранить свои позиции
и даже навязать Ирану новый неравноправный договор в 1841 г. Восстания бабидов (приверженцев религиозного движения Сейид Али Мухаммеда Баба) в 1844-1852
гг. потрясли Иран и даже породили среди части феодально-буржуазной элиты
стремление к реформам, быстро задушенные шахским двором, консервативной
аристократией и духовенством. Эти круги в дальнейшем пытались лавировать между
Англией и Россией, но вынуждены были, в основном, отступать, предоставляя обеим
державам разные концессии, решающие позиции в банковской системе и таможенных
доходах, в армии и различных ведомствах. Север Ирана стал сферой влияния
России, юг — Англии.
Таким образом, были подчинены Западу такие крупные государства
Востока как Китай и Иран, проделавшие в XVI-XIX вв. довольно типичный
для всего Востока путь, избежать которого удалось лишь Японии. При этом
формально Китай и Иран оставались суверенными государствами.
По иному сложилась судьба других стран Востока, ставших объектами
прямой колониальной экспансии и прямого подчинения Западу.
Как осуществлялась экспансия Европы на Восток и каковы были ее
этапы. Экспансия Европы на Восток началась с португальских захватов в Африке.
Уже в 1415 г. португальцы захватили Сеуту на северном побережье Марокко,
превратив ее в первую из своих африканских «фронтейраш» (пограничных
крепостей). Далее они заняли порт Эль-Ксар Эс-Сегир (в 1458 г.) и Анфу (в 1468 г.), которую полностью уничтожили, выстроив на ее месте свою крепость Каза
Бранка, впоследствии названную по-испански Касабланкой. В 1471 г. ими были взяты Арсила и Танжер, в 1505 г. — Агадир, в 1507 г. — Сафи, в 1514 г. — Мазаган. Практически все побережье Марокко оказалось в руках португальцев, за исключением
Рабата и Сале. Однако уже в 1541 г. господство португальцев ослабло после того,
как они сдали Агадир, а вскоре также Сафи, Азземмур, Могадор. Дольше всего они
продержались в Маза-гане (ныне Эль-Джадида) — вплоть до 1769 г. Но в основном с их влиянием в Марокко было покончено в 1578 г., когда под Эль-Ксар Эль-Кебиром погибла почти вся португальская армия во главе с королем Себастьяном. Однако
многие крепости обеспечивали их господство в Африке, Бразилии и Юго-Восточной
Азии. Порты Диу, Даман и Гоа в Индии, Макао в Китае оставались владениями
Португалии вплоть до второй половины XX в. В XVI в. они имели также немало опорных пунктов в
Сиаме и на Молуккских островах. Ими был основан ряд таких крепостей на Цейлоне,
в том числе Коломбо, будущая столица острова.
Испанцы, двигавшиеся вслед за португальцами, больше преуспели в
Америке, чем в Азии и Африке, где их либо опередили португальцы, либо им
пришлось столкнуться с ожесточенным сопротивлением. Единственным значительным
владением Испании в Азии стали Филиппины, открытые в 1521 г. Магелланом, но завоеванные в упорной борьбе лишь в 1565-1572 гг. В бассейне Средиземного моря
испанцы сначала добились некоторых успехов, захватив в 1497 г. Мелилью на севере Марокко, а в 1509-1511 гг. ряд городов Алжира — Оран, Мостаганем, Тенес,
Шершель, Беджайю, а также остров Пеньон перед столицей страны. Король Испании
даже был провозглашен королем Алжира. Но все эти позиции, а также влияние среди
«мирных», т.е. союзных Испании, племен были утрачены к 1529 г., когда Алжир вошел окончательно в состав Османской империи. Исключение составил Оран,
остававшийся в руках испанцев до 1792 г.
Еще более активно испанцы действовали в Тунисе. В1510 г. они
захватили Триполи, тогда принадлежавший Тунису, а в 1535 г. — и сам Тунис, которым владели до 1574 г., т.е. почти 40 лет. Однако и отсюда им пришлось
отступить. В то время испанцы, особенно в союзе с рыцарями Мальты, Генуей и
Венецией, еще могли противостоять османам на море, но гораздо реже на суше.
Битва при Лепанто 1571 г., в которой соединенные силы Испании и ее союзников разгромили
османский флот, и в то же время неудачи испанской армии во главе с королем
Карлом V
под Алжиром в 1541 г., а также под Триполи в 1551 г. весьма характерны. Вся Европа была потрясена разгромом венгерско-чешской армии в 1526 г., смертью возглавлявшего ее короля Лайоша II, оккупацией османами земель Венгрии, Чехии и
Хорватии, их походами 1529 г. и 1532 г. на Вену. В дальнейшем османская угроза нависала
над Веной вплоть до 1683 г., когда османы в последний раз осадили столицу
Австрии, а их авангард — крымская конница — даже достиг границ Баварии. Но
решающее поражение, нанесенное им войском польского короля Яна Собесского,
привело тогда не только к перелому в ходе войны, но и к развитию противостояния
мусульманского Востока и христианского Запада в целом.
Испания Габсбургов надорвалась, взвалив на себя непосильную роль
мирового гегемона и стремясь воевать одновременно и с османами, и с
гёзами в Нидерландах, и с французами в Европе, и с индейцами в Америке, и с
повстанцами на Филиппинах, а также — с англичанами и протестантами во всем
мире. Население страны за самый блестящий, но и самый трудный в испанской
истории XVI в. уменьшилось на 1 млн. (т.е. на 1/9) и продолжало терять
ежегодно по 40 тыс. эмигрантов, отъезжавших в Америку. К концу века 150 тыс.
испанцев (3% активного населения того периода) были бродягами, нищими, инвалидами
войны, преступниками и прочими маргиналами. Страну регулярно покидали Мориски
(крещенные мавры), игравшие значительную роль в экономике, но одновременно
являющиеся объектом ненависти для духовенства и зависти черни. Их полное
изгнание в 1609-1614 гг. (с тайной целью обогатиться за их счет) окончательно
подорвало материальные возможности королевства, для которого бремя
великодержавности становилось неподъемным. Война за «испанское наследство»
1701-1714 гг. практически лишила Испанию статуса великой державы, хотя она и
сохранила свои колонии.
Еще до того, как Испания отступила на второй план в качестве
колониальной метрополии, на авансцену выдвинулись почти одновременно голландцы,
только что сами завоевавшие независимость (в 1581 г. фактически, в 1609 г. — формально), и англичане. Ост-Индская (с 1602 г.) и Вест-Индская (с 1621 г.) компании голландцев развернули интенсивную колониальную экспансию
по всему миру. Воспользовавшись ослаблением Португалии, присоединенной в 1580 г. к Испании (до 1640 г.), голландцы начали вытеснять португальцев отовсюду, к 1609 г. изгнав их (вместе с испанцами) с Молуккских островов, а к 1641 г. овладев Малаккой. В 1642 г. они захватили Тайвань, а в 1658 г. отняли у португальцев Цейлон. Начатое голландцами еще в 1596 г. завоевание Явы продолжалось вплоть до XVIII в. В XVII в. были захвачены также
Мадура, Маврикий, ряд колоний в Африке и Америке. Разгромив английский флот в 1619 г. в нескольких сражениях в Сиамском заливе и Зондском проливе, голландцы на время избавились от
англичан как конкурентов в Юго-Восточной Азии. Однако уже со второй половины XVII в. Голландия теряет свою
морскую и торговую гегемонию вследствие успехов Англии в англо-голландских
войнах 1652-1654 гг. и 1672-1674 гг., а также больших потерь Голландии в войнах
с Францией 1672-1678 гг., 1668-1697 гг., 1702-1713 гг. Франция к тому времени
стала мощным торгово-колониальным соперником Голландии, вынужденной перед угрозой
французской экспансии блокироваться с Англией. Поэтому Голландия, к тому
времени и экономически (особенно в промышленном развитии) уступавшая Англии,
стала сдавать ей одну позицию за другой. А после установления в Голландии
французского господства в 1795-1813 гг., колонии голландцев в Африке, Америке и
на Цейлоне были захвачены англичанами. После восстановления суверенитета
Голландия вынуждена была «добровольно» согласиться на потерю этих колоний, а по
Лондонскому договору 1824 г. отказаться также в пользу Англии от своих владений
в Индии и Малайе. Но она сохранила свою главную колонию в Азии — Индонезию.
Соперничество держав нередко приводило к тому, что колонии,
переходя из рук в руки, приобретали нередко сложный этнокультурный облик. Это
особенно относится к островам, среди которых, например, Цейлон с 1517 г. был объектом притязаний португальцев, с 1658 г. — колонией Голландии, с 1796 г. — Англии. Примерно то же было с Маврикием, с начала XVI в. принадлежавшим португальцам, с 1598 г. — голландцам, с 1715 г. — французам, с 1810 г. — англичанам.
Англия, начинавшая свою колониальную политику в борьбе против
Испании и Португалии, в союзе, а потом также в борьбе с Голландией, в
дальнейшем ожесточенно соперничала с Францией. В результате этой постоянной
многовековой борьбы с континентальными державами англичане многому научились и
многого добились, используя в том числе противоречия между своими конкурентами
по колониальному грабежу. Свою экспансию на Восток англичане начали как
союзники голландцев в борьбе с португальцами и испанцами. Самостоятельно они выступали
в Америке, где ими еще в 1583 г. был захвачен остров Ньюфаундленд, а в 1607 г. основана первая британская колония Виргиния. Но с 1615 г. начинается рост английских факторий (Сурат, Масулинатам, Пуликат, Мадрас) в Индии, где англичанам удалось
получить ряд торговых привилегий в империи Великих Моголов. Долгое время они
ограничивались экономическим проникновением в колонии своих ослабевших
конкурентов — Португалии и Голландии. Некоторые из них, прежде всего в Америке,
захватывались в XVIII в. основным соперником Англии Францией, борьба с которой шла
одновременно на севере Америки, в Карибском бассейне и в Индии. Почти
повсеместно победа досталась Англии, после 20-летней войны, практически
ликвидировавшей позиции Франции в Индии к 1761 г. В 1757-1764 гг. англичане захватили Бенгалию, в 1799 г. сокрушили Майсур, в 1818 г. разгромили маратхов. Захватом Пенджаба в 1846 г. было завершено покорение Индии. Еще раньше, в 1786 г., англичане начали экспансию в Малайе, в 1824 г. — первую войну с Бирмой. Тогда же Голландия признала «законность» захвата Англией в 1819 г. Сингапура.
Несмотря на серьезный кризис британского колониализма в последней
четверти XVIII в., когда Англия потеряла 13 колоний в Северной Америке, в дальнейшем
образовавших США, в XIX в. колониальная империя Великобритании продолжала расти за счет
колонизации Австралии и Новой Зеландии, новых завоеваний в Африке, а также — в
Азии, где был в 1839 г. захвачен Аден на юге Йемена, в 1842 г. — Сянган (Гонконг) на юге Китая, ставший одной из баз британской экспансии в Азии. В 1878 г. Англия получила от Османской империи Кипр, а в 1882 г. установила контроль над Египтом,
вследствие чего фактически стала хозяйкой Средиземноморья, опираясь на свои
базы в Гибралтаре (с 1704 г.), на Мальте (с 1800 г.), Кипре и зоне Суэцкого канала. В 1885 г. было завершено завоевание Бирмы, в 1898 г. под видом «аренды» отобран у Китая порт Вэйхайвэй.
2. Французский колониализм
колониальный восток экспансия освободительный война
Французский колониализм проявил себя даже раньше голландского и
английского: в 1532 г. первые корабли Франции оказались у о. Суматры, а в 1534 г. Жак Картье, по сути дела, открыл Канаду, совершив плаванье по реке св. Лаврентия и объявив ее
берега владением Франции. Однако дальнейшим успехам французов помешали
религиозные войны во Франции и принадлежность большинства сторонников
колониальной экспансии к гугенотам, преследуемым королевской властью. При
кардинале Ришелье Франция усилила борьбу с магрибинским пиратством и захватила
ряд островов Карибского бассейна (тогда «Вест-Индии»). Несколько позже были
осуществлены первые захваты в Африке (в Сенегале), на Мадагаскаре. Министр
Людовика XIV Кольбер содействовал образованию многих колониальных компаний. В 1674 г. с приобретением Пондишери началось освоение французами Индии, особенно успешное при
генерал-губернаторе Дюпле (1742-1754 гг.), захватившим в 1746 г. Мадрас — центр британских владений в Индии — и создавшим первые отряды сипаев (сипахи) из
индийцев на европейской службе. В войну. 1756-1763 гг. Франция, захватив
поначалу Мальту и Менорку, проводя широкую колонизацию Канады и Луизианы, в
итоге потеряла почти все свои владения, за исключением островов Вест-Индии,
Гвианы и отдельных пунктов в Африке и Индии.
В период наполеоновских войн Франция всерьез намеревалась лишить
Англию ее колониальной империи. Поход Бонапарта в Египет и Палестину в
1798-1801 гг. имел своей дальней целью подорвать господство Англии в Индии.
После его провала Бонапарт пытался договориться с российским императором Павлом
I о совместном ударе по
англичанам в Индии. Вместе с тем он планировал уже в 1808 г. захват Алжира, что было осуществлено позже, уже при Бурбонах, в 1830 г., но растянулось почти на полстолетия, ибо страну пришлось завоевывать по частям, постепенно,
а ее экономическое освоение и колонизация (переселенцами из Франции, а также из
Испании, Италии, Швейцарии и другими европейцами) встречали ожесточенное
сопротивление населения. Исключительный размах колониальная экспансия Франции
приобрела при Наполеоне ПI (1851-1870 гг.), когда удалось в основном подчинить
Алжир (объявленный «арабским королевством»), глубоко проникнуть в Тунис,
Египет, Сирию и Ливан, подчинив их экономически, а две последние страны — даже
временно оккупировать в 1860-1861 гг. В Египте, получив в 1854 г. концессию на строительство (а потом — и владение) Суэцкого канала, французы одновременно
установили контроль над финансами и средствами сообщения, многими
предприятиями. В Сирии и Ливане они повели тонкую политическую игру, опираясь
на местных христиан. Тогда же, в 1856-1867 гг.,
Франция приняла активное участие в войнах Англии с Китаем и в
ограблении последнего, в совместных выступлениях западных держав против Японии,
одновременно аннексировав южную часть Вьетнама. К 1867 г. был также установлен протекторат Франции над Камбоджей. Захваченный в 1853 г. остров Новая Каледония стал с 1863 г. местом ссылки заключенных из Франции. С 1857 г. быстро расширялись французские завоевания в Африке, а в 1866 г. Франция сделала неудачную попытку захватить Корею.
Поражение во франко-прусской войне 1870 г. несколько ослабило колониальные позиции Франции, вынудив ее в 1875 г. уступить контрольный пакет акций Суэцкого канала (а с ним — контроль над Египтом) Англии,
переселить в Алжир более 220 тыс. семейств, покинувших отошедшие к Германии
Эльзас и Лотарингию (что вызвало всплеск антиколониального недовольства в
Алжире), мириться с соперничеством в Тунисе набиравшего силы молодого
колониализма Италии. Тем не менее Франция возобновила с 1879 г. активную экспансию в Африке и странах Индокитая, использовав рост противоречий своего
главного противника — Германии — с Англией и Россией, а также
заинтересованность самой Германии в отвлечении внимания Франции от Европы на
Восток. В 1881 г. Франция навязала свой протекторат Тунису и к 1888 г. почти замкнула цепь своих владений на западе, в центре и на востоке Африки. Полному ее
господству здесь помешала Англия в 1898 г., когда французский отряд капитана Маршана столкнулся у Фашоды в верховьях Нила с английскими войсками лорда
Китченера. Тем не менее Франция закрепила за собой сплошной массив африканских
территорий от Сенегала на западе до Дарфура (Судан) на востоке и от Конго до
Средиземного моря, а также — Сомали и Джибути на побережье Красного моря.
Еще раньше, победив в войне 1884-1885 гг. с Китаем, Франция заняла
Тонкин и заставила Китай признать ее протекторат над Аннамом (Вьетнамом). В 1893 г. она навязала неравноправный договор Сиаму и заставила его признать свой протекторат над
Лаосом. После войны 1894-1896 гг. французы превратили Мадагаскар в свою
колонию.
Колониальный раздел Востока происходил в условиях нараставших
противоречий между колониальными державами, которые стремились их решить за
счет народов стран Азии и Африки. В частности, французские завоевания в Африке
сопровождались (или предварялись) соглашениями с Англией, Португалией, Бельгией
и Германией. Последние две страны также осуществили в XIX в. колониальные захваты
в Африке. Франция пошла на уступки Англии в Египте, за что получила ее тайное
согласие на захват Туниса и подготовку осуществленного позже, в 1905-1911 гг.,
захвата Марокко. В то же время, иногда державы никак не могли придти к
соглашению и тогда (обычно — по инициативе Англии) прибегали к делению той или
иной страны Востока на «сферы влияния» . Так, Сиам в конце концов был поделен
на британскую и французскую, Иран — на британскую и российскую сферы влияния.
Особо сложный узел противоречий держав завязался на Ближнем
Востоке, породив многократно обсуждавшийся и постоянно обострявшийся «восточный
вопрос». Дело было в постепенном переходе некогда грозной Османской империи,
простиравшейся от Балкан до Ирана и от Кавказа до Судана, мировой державы,
перед которой трепетала Европа, к статусу зависимой страны. При этом громадные
размеры территории, богатые ресурсы, многоэтничный и поликонфессиональный
состав населения, многовековые контакты (как и конфликты) с Европой превращали
Османскую империю в центр многообразных влияний и нередко полярных тенденций, в
объект самых различных притязаний и противоречивых замыслов держав Запада. Эти
державы, в основном, обезопасили себя от военной угрозы со стороны османов к
началу XVIII в.ис этого времени старались использовать ее при сведении счетов
друг с другом. Франция такую политику проводила еще в XVI-XVII вв., играя на
османо-испанских противоречиях. Однако с XVIII в. Запад вынужден был
учитывать в своих отношениях с Османской империей все возраставшее значение
«русского фактора», т.е. переживавшей подъем России. В 1699 г. османы вынуждены были отдать Австрии почти всю Венгрию (находившуюся под их управлением свыше
170 лет), Трансильванию и Славонию, Польше — Подолию и часть Украины, Венеции —
Морею (южную Грецию), побережье Далмации и многие острова. Именно тогда Россия,
впервые вышедшая на европейскую сцену под руководством Петра I и также принявшая
участие в антиосманской коалиции, получила Азов.
К этому времени Османская империя во многом утратила не только
военное, но и политическое могущество. Османы, слишком занятые завоевательными
походами и против Европы, и против Ирана, просмотрели угрозу, постепенно
возникшую с севера. Московское государство, освободившееся в 1480 г. от ордынского господства, находилось в постоянном противостоянии с наследниками Золотой Орды
— Казанским ханством (с 1438 г.), Ногайской Ордой (с 1440 г.), Крымским ханством (с 1443 г.), Астраханским ханством (с 1459 г.), Сибирским ханством (с 1495 г.). Управлявшиеся династиями потомков Чингисхана, все они
требовали от Москвы покорности, дани и предъявляли претензии на наследование
власти Золотой Орды. Время от времени они нападали на Русь, уводя в плен
десятки тысяч людей, в основном — для продажи в рабство на рынках
Средиземноморья. Османская империя, к концу XV в. установившая контроль
почти над всеми этими ханствами, в первую очередь над самым сильным из них —
Крымским, поощряла работорговлю, особенно в Крыму и Астрахани.
Стремление Москвы покончить с таким положением (как и наследование
царями имперских традиций правителей) привело к завоеванию Казани в 1552 г., Астрахани в 1556 г, и Сибирского ханства в 1595 г., дроблению Ногайской Орды и подчинению ее
по частям на протяжении XVI-XVII вв. Борьба с Крымом оказалась более тяжелой и длительной.
Крымские ханы при поддержке Стамбула претендовали на русские земли. После
падения Казани и Астрахани они пытались не раз «вернуть» их, причем— под свое
управление. В 1561 г. армия крымского хана, усиленная турецкими войсками, даже
захватила Астрахань, совершив длительный поход через Северный Кавказ, однако
вскоре отступила. Второй такой поход в 1569 г. закончился тоже неудачей. В 1571 г. хан Девлет-Гирей со 120-тысячным войском совершил опустошительное нашествие
на Русь, разорив и разрушив 36 городов, включая Москву. До 60 тыс. русских
погибло, столько же было уведено в плен. В 1572 г. войско Девлет-Гирея потерпело сокрушительное поражение в битве при Молодях, что на два
десятилетия остановило набеги крымчаков на Русь. Выстроенные в 1583-1684 гг.
четыре линии укреплений от Белгорода до Самары несколько уменьшили масштабы
крымских набегов. Однако и в первой половине XVII в. крымцы захватили в
плен до 200 тыс. русских. Османы, обычно поддерживавшие своих крымских
вассалов, предпочитали воевать с Россией их руками. Но со второй половины XVII в. они уже
непосредственно участвовали в этих войнах. Например, в 1676-1681 гг. крымцы
были лишь авангардом армии султана, захватившего тогда почти всю Правобережную
Украину за исключением Киева. Петр I, потерпев неудачу в войне с османами, вынужден
был возвратить им Азов.
Однако в дальнейшем войны с Россией неизменно заканчивались
поражением османов. В 1736-1737 гг. русская армия дважды захватывала Крым.
Последний набег хана Кы-рым-Гирея на Украину в 1769 г., когда крымцы убили около 10 тыс. человек и «с многочисленным полоном» возвратились к себе,
явился единственной удачей османов и их союзников в войне 1768-1774 гг. Русский
флот в Средиземном море не только разгромил османов при Чесме, но и оказал
помощь восставшим против султана грекам и арабам. Занятый русской армией Крым
был отделен от Османской империи, а в 1783 г. — присоединен к России. Русские получили в империи торговые льготы (капитуляции) наряду с давно уже ими
обладавшими купцами Запада. Представление об Османской империи как о «больном
человеке» (выражение Николая I) возникло уже тогда, ибо Екатериной II именно в то время были
выдвинуты проекты создания государства Дакии (из формально еще находившихся под
властью османов Бессарабии, Валахии и Молдавии) и «греческой империи» со
столицей в Константинополе и внуком Екатерины II Константином на троне.
В дальнейшем османы старались использовать в борьбе против России
мусульман Кавказа, в первую очередь — черкесов, горцев Чечни и Дагестана. На
Кавказ были направлены сотни османских агентов, многие были завербованы на
местах, в том числе — среди суннитского духовенства, суфийских наставников
(муршидов) и их последователей (мюридов). Их деятельность, как и интриги щедро
финансировавших ее Англии, Франции и Австрии, стремившихся отвлечь Россию от
европейских дел, сыграли свою роль в антироссийских движениях имама Мансура
(Ушурмы) в 1785-1791 гг. и имама Шамиля в 1834-1859 гг. Эти движения были для
России гораздо более трудными противниками, чем регулярная армия османов,
которая, начиная с 1735 г., постоянно терпела поражения и в конечном итоге
уступила России не только Кубань и юг Украины (Новороссию) с городом Хаджибей,
с 1795 г. переименованным в Одессу, но также Крым и Кавказ. Поражение России в
Крымской войне 1853-1856 гг., начавшейся также с неудач армии и флота османов,
было результатом действий поспешивших османам на помощь Англии, Франции и
Сардинского королевства. В сущности, эти же державы и Германия спасли, на этот
раз — политически и дипломатически, Османскую империю после ее разгрома Россией
в войне 1877-1878 гг., решающим образом подорвавшей османские позиции на
Балканах. Вскоре (в 1881-1885 гг.) османы вынуждены были под давлением держав
отдать Греции Фессалию и часть Эпира, .а Болгарии — восточную Румелию. В 1897 г. османы точно также принуждены были уступить Греции Крит. Слабая и зависимая Османская империя
тем не менее вплоть до Первой мировой войны оставалась серьезным фактором в
мировой политике, ибо ни одна из соперничавших великих держав того времени не
могла господствовать на просторах османского государства в одиночку. Пользуясь
этим, османы маневрировали, сталкивали, где могли и в чем могли, державных
конкурентов лбами, играя на противоречиях между ними и стараясь получать военную,
финансовую, техническую и иную помощь. На рубеже XIX-XX вв. особенно в этом
преуспела Германия: кайзер Вильгельм II дважды -(в 1889 г. и 1898 г.) посещал Стамбул, разыгрывая роль «друга и покровителя ислама», османскую армию с 1883 г. реорганизовывал по прусскому образцу полковник фон-дер-Гольц, немецкий Дойче-банк
финансировал с 1888 г. строительство Багдадской железной дороги и других дорог,
в руках немцев оказались многие концессии, коммунальное хозяйство ряда городов,
агроколонии в Палестине. Страну наводнили германские разведчики под видом
советников, инженеров, учителей, картографов, туристов. Экономически Германия
стала теснить Англию и Францию, доминировавших в торговле и финансовой системе
Османской империи, в морских перевозках, производстве и сбыте табака и т.п.
3. Колониальная система и формы освободительной
войны
Создание колониальной системы, основы которой были заложены еще в XVI-XVII вв., с одной стороны,
связало весь мир воедино, продолжая тем самым тенденцию эпохи великих географических
открытий, а с другой — поделило мир на владычицы-метрополии и порабощенные
колонии. Механизмы колониальной системы, способствуя более интенсивному
торговому и культурному обмену между странами и континентами, перераспределяли
основные денежные и товарные потоки, фиксировали и вводили в эксплуатацию
источники сырья, формировали рынки сбыта, что создавало более благоприятные,
чем раньше, условия для развития промышленности и промышленного
предпринимательства в государствах-метрополиях. В результате в этих
государствах, сплошь — европейских, наблюдается в XVIII-XIX вв. быстрое развитие
капиталистического производства, совершенствование техники, прогресс науки,
рост жизненного уровня и военного потенциала. Центры экономической жизни
переместились из бассейна Средиземноморья в регион Атлантики, стали расти новые
торгово-финансовые и промышленные города, среди которых главную роль играли
Антверпен— в XVI в., Амстердам — в XVII в., Лондон— в XVIII в.
Колониальная система видоизменялась по мере развития капитализма и
расширения колониальной экспансии. Прямой грабеж и применение рабского труда,
более характерные для военно-феодального колониализма Португалии и Испании,
постепенно уступали место методам экономического принуждения в колониях
Голландии и Англии, что не исключало и там прямого насилия при захвате
источников сырья, борьбе за рынки сбыта, контрактации дешевой рабочей силы. Все
это было усвоено и взято на вооружение и прочими державами-колонизаторами,
такими как Франция, Бельгия, Италия, Германия, а, в дальнейшем, Япония.
Вопрос о том, была ли политика России в завоеванных ею областях
колониальной, является дискуссионным и должен быть рассмотрен особо. С одной
стороны, колониальные аспекты в политике царских властей, особенно на Кавказе и
в Средней Азии, но также в Крыму и ряде регионов Поволжья и Сибири, безусловно
просматриваются, особенно — в методах военного подавления, полицейского произвола,
игнорирования обычаев и этнонациональной специфики нерусских народов. До XIX в. остро стоял и вопрос
религиозной самоидентификации этих народов, необходимости для их представителей
принимать православие, дабы стать полноправным подданным Российской империи.
Впрочем, христиане нерусского
происхождения были изначально равноправны, а к концу, XIX в. полнотой прав (вплоть
до получения дворянских званий, высших чинов в армии и на гражданской службе,
зачисления в императорскую гвардию) обладала и элита неправославных народов,
особенно наиболее многочисленных среди них — мусульман. Сложность положения
усугубляется также тем обстоятельством, что именно среди мусульман и других
нерусских народов гораздо раньше, еще в XVIII в., начало формироваться
предпринимательство капиталистического типа, развиваться просвещение на русском
и на национальных языках, а межцивилизационные контакты и взаимодействие
русского и нерусских народов, имевшие многовековую историю, стали, именно к
концу XIX в., давать плодотворные результаты. Поэтому наряду с сильными
тенденциями к национализму среди нерусских народов Российской империи пробивала
себе дорогу и другая тенденция — сугубо пророссийская, делавшая жизнь этих
народов неотъемлемой частью общероссийской жизни. Это обстоятельство открывало
перед всеми народами империи перспективу социокультурного, политического и
экономического развития в рамках исторически сформировавшегося, как это было
признано позже, в 1994 г., «социума общей судьбы» (выражение французского
историка Н. Берта).
В общем и целом, всюду на Востоке трагедия его народов состояла в
том, что прогрессивный процесс постепенного объединения мирового хозяйства,
взаимодействия мировых культур и разрушения всевозможных барьеров между
народами осуществлялся путем насилия, часто — с большими потерями для этих
народов как в людях, так и в духовном плане. Это не могло не вызвать
повсеместно сопротивления западному колониализму, воспринимавшемуся, при всех
привносимых им технических, культурных и прочих новшествах, как абсолютное зло.
Антиколониальные восстания, движения и революции трудно объединить
и найти в них общие черты, так как все они несут на себе печать неповторимости,
самобытности стран, в которых они происходили. Тем не менее общим в них было,
прежде всего, неприятие иноземного владычества. Одним из первых в XVI-XIX вв. антиколониальных
выступлений было восстание жителей приморских городов Индии, прежде всего
Каликута, против португальцев в 1501 г. Их борьба длилась с перерывами до 1509 г. Столь же упорной была борьба молуккского султана Хайруна и его сына Баабуллы в 1565-1574 гг.
и борьба бирманцев в 1599-1613 гг. также против португальских колонизаторов. На
Филиппинах чтят Лапулапу, разгромившего в 1521 г. испанцев во главе с самим Магелланом. Такими же были выступления против голландцев на Тайване
в XVI-XVII вв., переплетавшиеся с
борьбой китайцев за изгнание конкурировавших с голландцами португальцев и испанцев,
три молуккские войны с голландцами, война малайских султанов Джохор-Риау в
1783-1787 гг. и войны индийцев в 1674-1757 гг. против голландцев, как и
восстание китайских торговцев и ремесленников на Яве в 1740 г. против преследований со стороны голландских властей.
Все эти восстания можно считать первой реакцией колонизируемых
народов на агрессию и жестокости колонизаторов. Восставшие стремились отразить
первые попытки чужеземцев навязать свое господство. В дальнейшем, когда это
господство было все же навязано, характер выступлений изменился. Они стали
носить все более ярко выраженную социальную направленность. Таковы были,
например, народные восстания на Филиппинах, начиная с 1585 г., в основе которых был крестьянский протест против экономической политики испанских властей и
церкви. Однако гораздо чаще такого рода движения направлялись феодальной и
религиозной элитой. В Сиаме, которому французы навязали в 1687 г. свой контроль, был в 1688 г. свергнут .французский агент Фаль-кон, фактически захвативший
власть в стране. Причем, свергнут он был (одновременно с потакавшим ему
королем) силами королевской гвардии, поддержанной всем обществом, а это лишь
подтверждает, что последовавшее за этим «закрытие» страны для европейцев было
не следствием какого-либо закона или декрета «сверху», а результатом
сознательного отказа всего населения от торговли с иностранцами.
Впрочем, освободительные движения часто направлялись одновременно
и против колонизаторов, и против содействовавших им местных феодалов. Таковы,
например, были антиголландские восстания XVII-XVIII вв. на востоке Явы,
особенно князя Трунаджайя в 1674-1679 гг., бывшего раба Сурапати (с конца XVII в. до 1719 г.), принцев Мангкубуми и Мангкунегара в 1750-1757 гг. Выходцы из феодальной знати обычно
руководили антиколониальным сопротивлением
и выступлениями против утвердившихся колониальных режимов и в XIX в. Однако эти
выступления, имевшие целью вернуться к прежнему, доколониальному, состоянию,
были заранее обречены на неудачу. Тем более, что колонизаторы в конце концов
раскалывали местную феодальную верхушку, уничтожая или изгоняя более
непримиримую ее часть, остальных — привлекая на свою сторону сохранением за
ними прежних привилегий, назначением на посты в колониальной администрации,
подкупом и подачками разного рода.
Например, марабуты, т.е. верхушка суфийских братств Магриба,
всегда представлявших собой своего рода военно-религиозные ордена и
возглавлявших борьбу со всеми вторгавшимися в регион иноверцами с XI в., на первых порах
активно противостояли португальцам, испанцам, французам и англичанам.
Антифранцузское движение эмира Абд аль-Кадира в Алжире в 1832-1847 гг.
базировалось на влиянии братства Кадирийя, восстание Мукрани, поставившее под
вопрос власть Франции в Алжире в 1871 г., опиралось на структуры братства
Рахманийя. Однако к концу XIX в. основная часть марабутов сумела договориться
с колонизаторами и нашла свою нишу в механизме колониального режима. Такие нее
явления наблюдались в Тунисе, Марокко, Египте, Сенегале, Судане и т.д.
Постепенно феодально-религиозная элита, особенно — в колониях «со
стажем», стала превращаться в часть колониального истеблишмента и одновременно
стала терять свое положение лидера антиколониальной борьбы. Впрочем изменение
социальной окраски и социальной базы этой борьбы происходило медленно, так как
феодальные обычаи, мышление и привычки были во многом органичны для всего
восточного общества. Еще более органичным был для него религиозный менталитет.
И то, и другое поэтому еще долго бытовало на Востоке, войдя, в частности, в
плоть и кровь освободительных движений XX в.
Тем не менее новые тенденции и новые силы вышли на политическую
авансцену. Нараставшее с 1840 г. брожение на Филиппинах, в конце концов,
вылилось в революцию 1896-1898 гг., в которой, наряду с буржуазией и
обуржуазившимися помещиками, важную роль играли и народно-демократические
элементы. Однако плодами революции, освободившей Филиппины от испанского
владычества, воспользовались
США, сокрушившие Испанию в войне 1898 г. и претендовавшие на роль «освободителя» Филиппин. Реально это выразилось в военном подавлении
первой независимой Филиппинской республики в 1899-1901 гг. и превращении страны
в колонию США. Еще раньше, в 70-90 гг. XIX в., активизировалось
западническое, в основе своей буржуазно-реформаторское, движение в Китае, во многом
черпавшее свои идеи из Европы. Сходными были и соответствующие движения
просветительского характера в Индии в 60-80 гг., позднее — в Иране и
Афганистане, где просветители ограничивали свои идеалы моделью «просвещенного
абсолютизма».
Буржуазное просветительство нередко заходило достаточно далеко,
вплоть до атеизма, в заимствовании европейских идей, навыков, представлений о
правах человека, демократических свободах и т.п. Но в странах ислама оно
сохраняло в основном религиозную направленность, в рамках которой тем не менее
просветители выступали за максимально возможную «европеизацию» местных
порядков. Им не удавалось, как правило, сыграть ту политическую роль, какую они
хотели. Общим знаменателем для них оставался освободительный, антиколониальный
патриотизм, позволивший, в основном, провести своего рода идеологическую
подготовку формирования будущих националистических движений, развернувшихся в
полной мере уже в XX в. Элементы антиимпериалистического национализма просматриваются
в учении мусульманских реформаторов Джамаль ад-Дина аль-Афгани и Мухаммеда
Абдо, проповедовавших в странах ислама и в Европе 60-80 гг. XIX в. необходимость
возврата к «истинному исламу», который не может находиться в противоречии с
наукой и индивидуальными свободами. Просветительство они связывали с
панисламизмом, т.е. с единством всех стран ислама и их противопоставлением
Западу, от экономической, политической, военной и идеологической агрессии
которого так страдает мир ислама. Идея панисламизма была подхвачена и
использована правящими кругами Османской империи, для которых это было
средством объединить всех мусульман под эгидой султана, носившего с XVI в. титул халифа всех
мусульман-суннитов. Панисламизм стал знаменем всех мусульманских
традиционалистов, а его пропаганда фактически служила возвеличиванию османского
султана.
Однако панисламизм, как и просветительство западнического типа,
вовсе не были единственными течениями идейно-политического характера в
колониальном мире к исходу XIX в. В Османской империи либералов-«младоосманов»
после отмены султаном Абдул-Хамидом II Конституции 1876 г. и военных поражений сменили в 80-е гг. XIX в. младотурки, стоявшие за умеренную
модернизацию по европейским образцам, но в национальном вопросе постепенно
скатывавшиеся к пантюркизму (объединению всех тюркских народов) и турецкому
шовинизму, что было совершенно неприемлемо для проживавших в империи славян и
албанцев (в балканских провинциях), греков, армян, курдов и особенно арабов,
населявших наиболее значительную по территории часть государства. Тем не менее
на первых порах младотурки, вынужденные скрываться в подполье или в эмиграции,
воспринимались остальным миром как борцы против султанского деспотизма и за
национальную самостоятельность. Это породило целую серию подражаний такого рода
движениям и идеологии. Сходные с ними позиции (т.е. в общей форме выступавшие
против колониализма и за национальную самобытность) занимали появившиеся на
рубеже XIX-XX вв. «младоегиптяне», «младо-тунисцы», «младотатары» Крыма и «джадиды»
(обновленцы), действовавшие среди мусульман России. Несколько особняком стояли
«Младоалжирцы», выступавшие за получение своими соотечественниками прав
французских граждан даже ценой отказа от ислама и арабской культуры.
Однако все эти политико-идеологические группировки, в основном,
ограничивались митингами, петициями, резолюциями, агитацией в прессе, участием
в выборах, организацией школ и кружков. Только младотурки, имевшие сильное
военное крыло, сыграли в дальнейшем решающую роль в революции 1908-1909 гг. и
свержений султана Абдул-Хамида П. Более решительно вели себя противники
модернистов, особенно панисламисты, организовавшие от Индии до Алжира массовые
кампании и шествия, забастовки, саботаж, акции солидарности. В 1896 г. ими был убит шах Ирана Наср Эд-Дин. Весьма заметны они были в Алжире и Египте.
К концу XIX в. Восток был, в основном, поделен между разными
колониальными державами. Часть стран Востока при этом сохранила формальную
государственную самостоятельность, но гораздо большая часть ее утратила. Хотя
споры о сути и объективной роли колониализма идут до сих пор, большой интерес
представляют свидетельства главных идеологов колониализма, не считавших нужным
скрывать цели колониальных захватов и создания колониальной системы. Вот что
говорил в этой связи Сесил Родс, пожалуй, самый известный британский
империалист: «Моя заветная идея есть решение социального вопроса, именно: чтобы
спасти сорок миллионов жителей Соединенного Королевства от убийственной
гражданской войны, мы, колониальные политики, должны завладеть новыми землями
для помещения избытка населения, для приобретения новых областей сбыта товаров,
производимых на фабриках и в рудниках. Империя, я всегда говорил это, есть
вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать
империалистом».
Слова Родса — ключ не только к колониализму Европы его времени, но
и к последующему. Иными словами, колониализм был не только проявлением
экономической, политической и торговой экспансии с целью обретения стратегических
позиций, рынков сбыта, источников сырья и рабочей силы, гораздо более дешевой,
чем в метрополиях. Колониальная система была также использована европейскими
державами для решения своих демографических и социальных проблем (путем
британской эмиграции в Америку, Австралию, Новую Зеландию, гораздо меньше — в
Индию и другие колонии, французской эмиграции — в Алжир, Канаду и страны Африки
и т.п.).
Впоследствии европейцы «экспортировали» в колонии и другие свои
проблемы — проблемы экологии, отсталых производств, массовой безработицы. Более
того, они сумели в значительной мере «экспортировать» туда, но гораздо позже, к
середине XX в., проблему классовых противоречий (и сопутствующие ей проблемы
экономического и социального неравенства и т.п.), создавая в развитых странах
капитализма «полюс богатства», а в странах Востока— «полюс бедности». В этом
плане, несмотря на множество происшедших за последние 100-150 лет разительных
перемен, эпоха колониализма все еще продолжается, а рожденные ею проблемы во
многих случаях не только не решены до сих пор, но и периодически множатся и
обостряются.
|